Ночью мы пересекли тропик Рака и въехали в самую теплую часть нашей планеты – тропики. На дворе начало декабря, а температура летняя. Еще один плюс – мы попали в разгар сухого сезона. Значит, пора доставать спальные мешки и коврики, которые мы в этом путешествии еще ни разу не использовали по прямому назначению.
Мы пообедали, заселились в гестхаус, сняв одну одноместную комнату на четверых. Помылись в душе и… отправились на поиски места для кемпинга.
Я в этом городке оказался впервые в жизни. Подробной карты Лаоса не было. Однако есть способ, с помощью которого можно гарантированно найти место для ночлега под открытым небом на окраине любого незнакомого городка – «метод двух поворотов». Суть его состоит в том, что нужно выйти из населенного пункта по основной трассе. Потом свернуть с нее на первую попавшуюся отворотку, а с нее – уже на какую-нибудь тропу.
Мы прошли мимо деревянных домиков, миновали школу, на площадке перед которой играли в волейбол, пересекли реку по плотине гидроэлектростанции, свернули с колеи и поднялись на поросший гевеей холм. Серебристые деревья – что-то среднее между тополями и осинами – посажены рядами, на расстоянии трех метров друг от друга. Снизу стволы голые. Ветви, отходящие вверх под острым углом, начинаются примерно на высоте человеческого роста. Так что между деревьями можно свободно ходить. В стволах сделаны надрезы. По расщепленным надвое бамбуковым палочкам постепенно застывающий сок стекает в подвешенную на проволоке пластмассовую плошку. Это – латекс. Местные жители называют его «резиновым молоком».
Палатки у нас не было, но в сухой сезон в тропиках можно спать и без нее. Дождя скорее всего не будет.
Когда стемнело, мы развели костер. Постелили коврики. Было тепло и сухо. Ни комаров, ни других насекомых. Но обнаружилась другая напасть. С деревьев периодически падали плоды гевеи – размером с грецкий орех и твердые, как камень. Одно такое «ядро» попало Косте в голову – сразу же образовалась шишка. Почти боевое ранение.
Туристическая столица Лаоса
Утром мы вернулись в Луангнамтху и поехали в Луангпхабанг. На дороге, в отличие от района погранперехода, ничего не изменилось: те же деревушки с деревянными домиками на сваях. Во время остановок у придорожных рынков торговцы сразу же бросались к нам с предложением купить местный деликатес – жареных лесных крыс.
Бурное развитие индустрии туризма привело к тому, что курорты постепенно превращаются в гигантские «фабрики отдыха». Цель очевидна – снизить стоимость обслуживания и увеличить прибыль. Но не всем нравится отдых в муравейнике. Есть и те, кто предпочитает убежать от толпы и отправиться в маленькие городки и забытые Богом деревни.
Поток «дикарей» растет, и местные жители начинают создавать собственную «туриндустрию». Они превращают дома в гестхаусы, по сути – частные мини-гостиницы. Семья выделяет одну-две комнаты для размещения туристов. Все заработанные деньги вкладывают в строительство дополнительных этажей. Соседи, конечно, тоже стараются не отставать. Так постепенно весь район оказывается застроенным гестхаусами. Они отличаются от отелей не только размером. Самое главное – отсутствие наемной рабочей силы. Семейная гостиница может неделями и даже месяцами стоять пустой. И не разорится. Ведь зарплату никому платить не надо.
Туристов гестхаусы привлекают своим удобным расположением (в исторических центрах городов обычно запрещено строительство новых отелей) и возможностью торговаться. Да и ночевать интереснее не в безликом стандартном отеле, а в обычном доме. Есть, правда, и подводные камни: при отсутствии контроля за одну и ту же цену может быть предложен совершенно разный уровень комфорта. Так что соглашаться заселиться, не посмотрев жилье, не стоит.
В Луангпхабанге основная масса гестхаусов находится в прилегающем к Королевскому дворцу квартале. Хозяева живут на первых этажах, а весь второй – от двух до шести комнат – сдают постояльцам. Есть комнаты с обшарпанными стенами, ржавыми вентиляторами и удобствами в коридоре, а есть и номера со всеми удобствами, как в хорошем отеле.
Я здесь первый раз побывал в 2000 году – тогда Лаос только-только начинал открывать границы. Иностранцы здесь уже были – десятка три. За два дня я успел познакомиться со всеми. Семь лет спустя туристов – по общему впечатлению – примерно столько же, сколько и местных жителей. Разительно изменился и внешний вид города. Буквально все старые двухэтажные дома во французском колониальном стиле на центральной улице уже приспособили под гестхаусы, туристические агентства, обменные пункты и сувенирные магазинчики.
Ближе к вечеру центральная улица превращается в базар. На него съезжаются жители окрестных деревень – «челноки» – с битком забитыми китайскими пластиковыми сумками. Они раскладывают свой товар – ткани и скатерти ручной работы, платья, изделия из бамбука, вырезанные из дерева статуэтки, бижутерию – на наспех сколоченные лотки или прямо на землю, на кусок полиэтилена. Покупатели неспешно прогуливаются по рядам, рассматривают поделки, прицениваются. Торговцы ведут себя чинно. Никого за рукав не хватают, не кричат.
Один из переулков оккупировали уличные кухни. Готовят и продают лапшу, овощи, жареную рыбу, вареные яйца. Есть и шведский стол с набором самых разнообразных блюд. Система простая. Покупаешь маленькую, среднюю или большую тарелку (цена зависит от размера) и накладываешь в нее столько, сколько уместится.
Королевство, расположенное вдали от морей, долго было совершенно недоступно для европейцев. Только в XIX веке сюда стали понемногу проникать путешественники. Француз Анри Муо в 1861 году описывал Луангпхабанг как «прелестный маленький городок с очаровательными окрестностями» и считал, что: «Если бы солнце не пекло так сильно. Если бы здесь дул хотя бы слабый ветерок, это место было бы раем на Земле». По иронии судьбы именно в этом раю этот знаменитый путешественник заболел малярией и умер.
В 1995 году Луангпхабанг включили в список памятников ЮНЕСКО, и с тех пор в историческом центре запрещено строить уродливые современные бетонные коробки или небоскребы. Благодаря одеяниям буддийских монахов, которых здесь в избытке, на улицах доминирует оранжевый цвет. Монастырей в городе около тридцати. В зависимости от богатства и щедрости членов общины монастырские здания строятся из бамбука и покрываются соломой или возводятся из кирпича, камня, стекла и бетона. Самые старые и оригинальные с архитектурной точки зрения монашеские обители стали превращать в музеи – с платным входом. На территориях появились лотки с сувенирами.
Ват Сиенг Тхонг – бывший королевский монастырь, построенный в 1560 году. Он не только самый старый из сохранившихся, но и один из красивейших в стране. Показателем значимости храма в Лаосе считается число шпилей. Их здесь семнадцать. Такого больше нет нигде. Многоярусная крыша – как будто сложенные крылья множества бабочек – придает сооружению легкость. На коньке – украшения в виде звериных когтей, туловища дракона и стилизованного лотоса. Сотни маленьких медных колокольчиков издают тихий хрустальный звон. Этот звук, согласно местным поверьям, привлекает добрых духов и отгоняет злых демонов.
В 1904 году французы построили для своего ставленника Сисаванг Вонга пышный Королевский дворец. Здесь жил и последний лаосский монарх – Саванг Ватхана. В 1975 году в Лаосе победили повстанцы, воевавшие под руководством коммунистической партии, и монархия была ликвидирована. Короля расстреливать не стали – все же буддисты. Его послали на перевоспитание в один из трудовых лагерей. Оттуда он уже не вышел. А опустевший дворец превратили в музей.
Прямо напротив Королевского дворца – на противоположной стороне главной улицы – каменная лестница. 329 ступеней ведут на вершину священного холма Пхуси (сам Будда оставил здесь свой след). Туда устремляются под вечер все туристы – встречать закат. Мы последовали общему порыву.
На вершине холма стоит скромный храм Тхат Чхомси. Сам по себе он не был бы ничем примечательным, если бы не вид с вершины и старинная легенда (вход для туристов 20 тысяч кип – 10 за вид и 10 – за красивую легенду).
Говорят, когда-то на холме Пхуси была глубокая дыра. Любопытный монах по имени Паловек решил ее исследовать. Местные жители пожертвовали ради такого дела все имевшиеся у них веревки. Отважный исследователь земных глубин нашел на дне пещеры россыпи золотых самородков. День и ночь он собирал их и отправлял в корзине наверх. Когда жила иссякла, он попросил его поднять. Но не тут-то было: сельчане не хотели делиться. Однако, отважный монах как-то ухитрился сам выбраться на поверхность. Более того, ему удалось вернуть свое золото. Часть его он потратил на строительство ступы Тхат Чхомси. Ее поставили прямо над заваленным входом в пещеру. В качестве наказания тем, кто покушался на его добычу, было предписано денно и нощно охранять ступу и бить в барабан, отгоняя от нее злых духов.